ЗАПАХ ГОРЯЧЕГО ХЛЕБА

Очень часто рассматриваю это старое фото. На нём коллектив пекарей Онгудайской хлебопекарни в 1958 году.

До боли знакомые добрые лица: в первом ряду (слева направо) сидит фронтовик, единственный пекарь мужчина дядя Саня Терехин, рядом тётя Ариша Аксёнова, (в центре со сложенными руками) самая добрая и самая старшая в коллективе тётя Варя Вытоптова, рядом с ней самая красивая моя мама Шура – Александра Витязева, последняя в нижнем ряду тётя Варя Устюгова. Во втором ряду стоят тётя Валя (к большому сожалению забыла фамилию), Катерина Архипова, заведующий пекарней дед Праздников (все его так звали), рядом тётя Нина Шаромова и тётя Гутя Устюгова.

Я их назвала так, как называла в своем детстве. На этом историческом фото в сборе почти весь небольшой коллектив. Чтобы накормить весь Онгудай хлебом, все здесь работали день и ночь, не покладая рук и не жалея сил. Пекарня, возле стены которой и сделана фотография, стояла на берегу реки Урсул, ниже центрального моста, перед подъёмом в горку по улице Заречная. Сегодня там стоит жилой дом. Это был добротный деревянный дом, перед самым входом которого был колодец с холодной ключевой водой. В центре дома стояла кирпичная печь в три яруса, вдоль стен деревянные короба. В них и замешивали тесто, там оно бродило, поднималось, а затем уже шло на формовку. Вся работа делалась вручную. Но обо всём по порядку.

В самом начале готовилась опара, при ее приготовлении по всему помещению распространялся дурманящий запах ошпаренного кипятком хмеля. Потом его процеживали, добавляли солод, муку и немного сахара, затем ставили в теплое место и ждали, когда «заиграет». Так раньше делались дрожжи. Иногда местные жители приходили и просили самодельных дрожжей, оставшихся после замеса теста. Когда тесто подходило в дежах, начинали растапливать огромную печь, которая стояла на фундаменте и занимала половину помещения, с нее спускались по ступенькам. Печь топили дровами, в глазах ребятишек тогда она казалась каким-то сказочным сооружением, в огромную «пасть» из нескольких ярусов которого задвигали на специальных широких лопатах с длинными ручками формы с тестом. Чтобы быстрее шла работа, формы для хлеба были соединены по четыре штуки. Перед формовкой их выскабливали специальным скребком и смазывали натуральным растительным маслом, аромат которого всегда чувствовался в помещении.

Для того чтобы поставить хлеб в печь, пододвигали переносную лестницу. Полтора, два часа были для нас часами ожидания. Именно столько «сидел» в печи хлеб до готовности.

Зимой возле этой самой печи было тепло, а летом обжигающе жарко. Работали на пекарне посменно, одна смена длилась 24 часа. Мы с другими ребятишками часто прибегали, помогали немного и ждали простого угощения – опёкышей. Когда вытаскивали хлеб из печей, с некоторых форм отваливались кусочки вытекшего и испечённого теста. Это и были наши долгожданные опёкыши, горячие и хрустящие, они были безумно вкусные, и мы ели их, обмакивая в блюдце с растительным маслом. Потом запивали квасом, который всегда стоял в большой кадке в пекарне. И опять сытые и безумно счастливые убегали играть, пока нас не заметит начальник пекарни дед Праздников.

К большому сожалению, на этой фотографии нет тёти Ани Шадриной. Это была очень сильная и большая женщина. Обязанность её была под стать только ей: она развозила готовый хлеб в магазины села. Сначала она запрягала лошадь, летом в телегу, зимой в сани. На них ставили оббитый железом короб, в него она сама загружала хлеб и выгружала в магазинах. Тяжелый, и совсем не женский труд, но стонать и жаловаться было некогда, так в то время работали все.

В моих воспоминаниях пекарня всегда светилась чистотой и порядком. Все работники всегда работали в чистых робах, которую также шили сами. В нашем доме была очень хорошая ножная швейная машинка «Зингер» и мама подряжалась за небольшую плату шить на всех рабочую одежду: белые рубашки и штаны, косынки для женщин и колпаки для мужчин. По воспоминаниям мамы, в сменах работали очень дружно, не делили работу по должностям, кто сделал свою работу первый, помогал тем, кто не успевал. Часто вместе с хлебом в печи на «общепит» пекли большой пирог с картошкой и луком. Это было вроде совсем простое, но необыкновенно вкусное блюдо. Наверное, потому, что делали его все вместе и для всех, кто бок о бок трудился на благо всего села.

Дядя Саня Терёхин всегда помогал женщинам следующей смены. Подтаскивал к дежам мешки с мукой, весившие по 70 килограмм каждый. За это его всегда все благодарили.

Тяжелый ручной труд всегда сопровождался песней. Устанут, присядут ненадолго и затянут песню. Мама любила запевать «Вот кто-то с горочки спустился», или «Под окном черемуха колышется». Она всегда говорила, привычка петь коллективные песни осталась со времен тяжёлой войны, когда работали в колхозах.

Моя мама окончила курсы по хлебопекарному делу в Барнауле и была мастером своего дела. Всё у неё получалось!

Но наступил 1960 год, и после «кукурузной» политики Н.С. Хрущёва в стране не стало хватать пшеничной муки. Чтобы накормить всех было приказано печь хлеб из гороховой муки. На этот хлеб было грустно смотреть — потресканные, проваленные, полусырые булки. Почти все мастера – хлебопёки ушли с хлебопекарни, и моя мама тоже.

До сегодняшнего дня очень часто запах свежеиспечённого хлеба уводит меня в далекое прошлое в мое детство и сердце наполняется добротой и благодарностью к этим трудолюбивым и жизнерадостным людям.

Из воспоминаний Витязевой — Шнитовой Н.И. с. Онгудай

Источник: Газета Онгудайского района «Ажуда»